Свод причин всегда помнить о матери

Как ни крути, как ни верти, но автору психологического блога систематически приходится рассуждать о любви. Всех мастей. Уже писала на эту тему, но вопрос неисчерпаем и востребован. Поэтому все ладом, да по новой. И поговорим мы сегодня о любви родительской, вернее материнской. Поскольку предмет заезжен донельзя, то мы разберем его сквозь призму сказок и легенд. Ведь именно мамы читают сказки своим чадам с завидной регулярностью. Хоть по дороге в садик, хоть в обед, хоть на сон грядущий. Правда, обычно они не задумываются над их смыслом. А когда там размышлять-то? С детьми успевать поворачиваться надо, а не думу думать.

Фейритейл сегодня выбрана незатейливая. Всем известная. Настолько, что вроде и разбирать ее неразумно. Но попробуем.

Мы считаем эту сказку своей, истинно русской, народной. Хотя братцы-пруссаки, Якоб с Вильгельмом, её в исконно немецкие записали. Есть еще и английская версия. А возможно и французская, куда уж галлы от саксов. Словом, очень распространена эта история. Хотя не о Золушке, не о Спящей красавице и даже не о Рапунцель на пару с Румпельштильцхен. Сегодня все намного проще. Шерстим сказку про волка и семеро козлят.

Думаю, вы все в курсе, но сюжет напомню. Где-то на отшибе от общих поселений проживает мать-коза. Пожилая, любящая, умудренная горьким опытом. У нее семеро козлят по лавкам. Но мужа, отца всей этой рогатой братии, нет. А ведь был, козы партеногенезом не размножаются. Куда делся? Сбежал, развелся, женился на другой или просто трагически умер, добывая хлеб насущный? Кто знает, история умалчивает.

Существует семья как-то очень замкнуто. Такое ощущение, что никто кроме родительницы детишек не навещает. Поскольку мать против. Почему? Дети большую часть времени заперты в доме. Старшие следят за младшими, сами себя развлекают, сами ведут хозяйство. А маманя, похоже, отлучается надолго. Это и понятно, прокормить прорву детишек не просто.

В какой-то момент, довольно внезапно, мать-коза решает предупредить козлят о волке. Странное дело.  До этого жили как-то ребятишки, вполне со всем справлялись, про сей опасный момент ничего не ведая, а тут вдруг настал черед услышать правду жизни. Ну ладно. Рассказывает коза, в долгий путь собираясь, что завелся в околотке нечистый зверь, рогатых младенчиков поедающий. И спасу нет от него никакого. Только из дому не выходить и никому кроме нее дверь не открывать.

Дальше – больше. Выясняется, что дети не уверены в том, что смогут отличить свою маму от серого волка. Удивительно. Но мать-коза вполне спокойно отвечает на вопрос. Мол, у волчары, в отличие от меня, голос сиплый и грубый, а лапы черные.

Почти сразу после отбытия матери к избушке с детишками приваливает тот самый серый разбойник. И начинает ломиться в дверь. Но упрежденные ребята дружно не верят ему. Голос, мол, у вас, товарищ незнакомец, больно низкий. Не женский и не блеющий. Какая из вас коза? Действительно.

Волк не растерялся. Скушал мыла брусок (по другой версии меда ложку) и начал петь дискантом. Интересен и вариант с кузнецом. Тот без проблем выковал железный голос для случайно проходящего хищника и даже не поинтересовался, зачем он ему. Обретя более нежный тембр в речи, зверь опять ломанулся в заветную дверь. И его опять вычислили. Теперь по черным лапам. Но почему козлята только на ноги смотрели?

Пришлось волку решать очередную проблему. В связи с чем он пришел уже к мельнику и попросил обсыпать его мохнатые ножищи мукой. Мельник, хоть и заподозрил нечто греховное в намерениях зубастого, да только испугался и промолчал. Выполнил просьбу. Так, с припудренными лапами, зверь обрел полное сходство с козой. Детишки спорили, спорили, да и открыли дверь сараюшки своей супостату. И в тот же момент поняли, что погибли. Поскольку волк начал глотать одного за другим без разбору. Спасся только самый маленький, спрятавшись в печке (или футляре часов).

Коза возвращается в аккурат после ушествия потрошителя. Обнаруживает беспорядок и чудом спасшегося младшенького, который все рассказывает. Маманя бросается в вдогонку и находит злодея, спящим на пригорке. Распарывает живот убийцы серпом, достает оттуда всех шестерых отпрысков, надбивает пузо волка камнями и благополучно зашивает все обратно. А волк даже ничего не почувствовал!  Только пить захотел. Наклонился над водой, а камни в утробе его на дно утянули. Утонул душегуб. Хеппи-энд и счастливое воссоединение семьи.

Вроде, что тут анализировать? Милая сказка. Бытовая. Зло наказано, любовь победила, самоотверженная мать вернула своих детей к жизни. Так-то оно так, но есть одно но. Никогда не нужно забывать, что любовь и ненависть — две стороны одной медали. Собственно, сказка об этом. Об амбивалентности материнской любви.

Для начала совершим исторический экскурс. Большинство филологов, исследователей сказок, сходятся на том, что почти все широко распространенные европейские фейритейл были переделаны из более ранних мифов и сказаний примерно в одно и то же время. В период средневековья. Поэтому несут на себе явный отпечаток быта и обычаев тех лет. Вопреки нашим идеализированным представлениям эпоха та была довольно суровая. Темная, жестокая, безграмотная. Жизнь простого человека мало ценилась, а уж дети вообще ни во что не ставились. Детская смертность была крайне высока, но никто особо не печалился. Родятся еще, ведь ни безопасных абортов, ни толковых противозачаточных еще не существовало.

Все народы, когда-то входившие в Римскую империю, вполне допускали детоубийство в случае рождения увечных, неполноценных или просто излишних отпрысков. Отец в римской семье имел право отказать новорожденному в праве на обряд «suscepcio» (ритуал принятия в семью), обрекая его таким образом на гибель. В скандинавских странах был широко известен обычай, когда всякий желающий мог сделать с ребенком, вынесенным хозяином за порог дома, все что угодно. И это была судьба обреченного на смерть. Только давайте не будем бросаться в праведный гнев. Вызваны сии порядки были бедностью и всеобщей нехваткой провианта. Убивая малых, взрослые спасали жизнь себе.

Да и тем детям, кто был принят в семью, не слишком везло. Фактически детство, каким мы видим его сейчас, отсутствовало. Ни веселых игр, ни игрушек, ни беззаботных пикников на природе, ни длительного периода образования. Едва встав на ноги, годам к двум, ребятишки отправлялись в лес за грибами, ягодами. Ловили рыбу, пасли скот. И это было самое безопасное. Дальше – хуже. Уже в пять-семь лет дети начинали работать. В поле и шахте, в прачечной и кузнице. Причем не на своих родителей. Часто их отдавали в подмастерье разным ремесленникам, на обучение профессии. Хотя фактически это было рабство, полное бесправие, недоедание, побои и каторжный труд.

Более того. Существовала практика торговли детьми. Те самые компрачикос, описанные в романе Гюго.Ребятню либо выкрадывали, либо выкупали у бедняков подешевке. И дальнейшая их судьба была очень печальна. Их кастрировали для церковных хоров, уродовали для проезжих цирков, заставляли попрошайничать, воровать, заниматься проституцией. Продавали в богатые дома в качестве шутов и бесплатной прислуги. Дожить до взрослого состояния было счастьем в те времена.

Но и те, кто оставался с родителями выигрывали немного. Никакой свободы, тот же непосильный труд, скудная еда, физические наказания. Будучи непроданными в рабство другим, они становились рабами своих же предков. Профессия и образование определялись родом занятий отца и деда. Они же решали кому, когда и как вступать в брак. Некоторых отправляли в монастырь. Нежная родительская любовь была тогда скорее нонсенсом, нежели правилом.

Еще один примечательный момент касался одежды. Считается, что человек той эпохи носил всю жизнь комплект одной и той же одежды, пошитой вручную соответственно его социальному статусу. Часто одеяние просто наследовалось. Размеров и ростовок не существовало в принципе. Цвета нарядов были самые унылые. Черно-серые (шерсть) и серо-белые (лен). Только очень богатые особы могли позволить себе обширный гардероб с включением синего, желтого, кипельно-белого и пурпурного. Цветные, шитые золотом-серебром и даже набивные ткани были роскошью.

Более того, тогда одежда была решающим фактором идентификации личности. Да, да, да! По одежке не только встречали, но и провожали-запоминали. Историки полагают, что люди тех времен не были склонны фиксировать лица друг друга. Это было привилегией только очень именитых персон. Простолюдины, солдаты и ремесленники различались по виду облачения. Надев одежду другого сословия, человек автоматически начинал принадлежать к нему. Поэтому король в наряде бедняка мог путешествовать по своим владениям абсолютно вольно и незаметно. И возможно, поэтому козлята уточняли, как им узнать вернувшуюся мать.

Учитывая все вышесказанное, милая сказка про семерых козлят превращается просто в героический эпос. Беззаветно любящая мать-коза прячет от жестокой реальности своих детишек вполне оправданно. После смерти отца-кормильца семья сильно бедствует, но героиня даже не пытается от них избавиться. Неожиданно в округе появляется волк-работорговец, которому помогают кузнец с мельником. Пара несущественных переделок в одежде-голосе и несчастные детки открывают дверь злодею сами. Потерялся только младший, но именно он и помог всех вернуть. Дал матери шанс убить обидчика. Причем вся эта история освобождения малышей из брюха хищника и замена их на камни становится вполне реальна, если представить, что живот был просто мешком мастера киднеппинга.

Пока совершенно ничего необычного и страшно подсознательного. Во всяком случае, до настоящего времени. Ладно-ладно, лиха беда начало! Сказки, как и сновидения, весьма многослойны. А раздевать их лучше медленно, с пониманием и удовольствием.

Но что там с первоисточниками? Из какого мифа в темные средние века выковали эту сказку о семи рогатых бедолагах? Ответ напрашивается сам собой. Лично мне вся эта история о волке, козе и детях её сильно напоминает куда как более древний греческий миф об Уране, Кроносе и Зевсе. Кронос оскопил отца Урана по наущению матери Геи, а потом глотал новорожденных детей своих, боясь отмщения. Удалось спастись только младшему сыну Зевсу, которого уже его мать, Рея, спрятала в глубокой пещере (чем не футляр от часов?), подсунув злобному мужу вместо новорожденного камень. Кронос понял обман и долго икал младшенького, убивая всех детей подряд. Кстати, боги имеют возможность менять свой облик самым непредсказуемым образом, так что их можно легко перепутать с кем угодно. Хоть с матерью-козой. Может оттуда вся эта неразбериха с голосом и черными лапами? Зевс вырос, устроил войну, сверг папашу и возглавил пантеон греческих богов на Олимпе. Плодил потомков направо и налево, но всегда относился к ним весьма подозрительно. Были основания. Его постоянно осаждали родные сыновья.

И почему безвестный муж козы не мог быть волком? Вышла несчастная замуж за первого встречного, почти ничего по наивности в мужчинах не понимая, а тот супостат оказался. Ирод. Вот и выгнала. Или сам ушел. Величают же дамочки своих благоверных и скотами и свиньями и даже козлами. И ничего, понимаем, что про людей это. Все бывает.

Легенда о Кроносе и сказка о козлятах — это история о мужском бессознательном ужасе перед кастрацией. Откровенная правда о том, что прочувствовав в раннем детстве страх оскопления от отца, мальчик никогда его не забывает и всегда готов отомстить папаше, свергнув его с пьедестала. Кроме того, он практически автоматически начинает опасаться конкуренции за место под солнцем со стороны своих сыновей и пытается от них освободиться. Неважно, Зевс он или просто Волк. Именно поэтому все мужчины так боятся жениться и заводить детей. А уж девушки-то никак не могут их понять и сваливают все на врожденную мужскую безответственность. Что сказать? Женщинам страх кастрации не ведом. Они признали свою оскопленность давно, прочно и безоговорочно.

Кстати, интересна роль матери в данном мифе-сказке. Внешне любящая самоотверженная спасительница, искренне заботящаяся о своих детях, она на самом деле видит в них лишь возможность мести ненавистным мужчинам и перспективу получения власти в свои руки. Сила и влиятельность женщины в её отпрысках, особенно мужского пола. Вполне возможно она и сама смогла бы управлять богами, но уверена, что от природы ущербна. Нет пиписки колбаской – сиди у окошка, вышивай рушники и тоскуй по счастью. Ребенок заменяет женщине отсутствующий половой член, придает ей ощущение полноценности. Отсюда это постоянное стремление нарожать детей, да побольше. А вдруг там принц? Ведь мать короля при умелом подходе имеет куда как больше прав и привилегий, нежели простая царская жена. Её нельзя заменить. С ней нельзя развестись. Противится матери практически невозможно. Мешает вездесущее чувство долга, ею же самой воспитанное.

Всякий раз, рассказывая своим ребятишкам сказку о сером волке и семерых козлятах, любая мать вбивает им в головы четкую картину мира и задает конкретную программу действий. Вас любит только ваша мать. Она самый главный человек вашей судьбы, вы обязаны ей жизнью и ей стоит подчиняться. Безопасно только рядом с ней, не отходите далеко. Никому не доверяйте. Окружающий мир опасен и принадлежит мужчинам. Они плохие и всех притесняют. Особенно женщин и детей. Все мужики если не разбойники-волки, то пособники-кузнецы. Они мечтают навредить маленьким детям и могут даже убить их (читай — кастрировать). Поэтому нужно опасаться. Сидеть дома и никому не открывать. А если обидят, то сообщать маме. Дайте ей шанс, и она оскопит-распотрошит любого безо всякого сожаления. Заодно становится понятно, что будет с непослушными и своенравными чадами.

Конечно, далеко не все зависит от одной прочитанной сказки. Важна и обстановка в доме и взаимоотношения в семье и особенности личности юного слушателя. Не стоит сваливать все в одну кучу. Но я тут сегодня о том, что выбор чтива для родного дитя на сон его грядущий никогда не бывает случаен. И послание почти всегда бывает услышано. Дети вообще очень восприимчивы. Вырастая, эти дети продолжают воспринимать окружающее враждебно и начинают защищаться от всего. Нападением. И становятся опасны. История повторяется. А все только потому, что их мать слишком сильно их любила. Стремилась оградить от всего. Просто это была странная любовь, очень двойственная, больше похожая на ненависть за свои утраченные возможности.

Вобщем-то так и рождаются … волки. Иногда просто подозрительные люди, иногда серийные убийцы. Из сказок, но в живой реальности. И не сказки в том виноваты, а люди их создающие.