Вчера прислал сообщение Вадик Лушников: умер Володя Павлов. В Москве. В больнице. Сердце.
Наше знакомство с Вовой осталось где - то там, в прошлом веке, когда он работал в «Комсомольце Удмуртии», а я в музее экскурсоводом. Иногда он бегал мимо нашего музея у пруда в красных пролетарских спортивных трусах и на него удивлённо оборачивались люди. Вид у него был примерно такой: «Ты еще узнаешь, все обо мне будут говорить».
Говорить про Вовку стали, когда он из невзрачного рекламного издания создал первую толстую республиканскую газету «Неделя Удмуртии». Она была безусловным явлением для удмуртской журналистики. Для меня этот проект и сейчас кажется яркой журналистской авантюрой. Вова, как будто бы играл в крутого медиаменеджера, шутил, бравировал, провоцировал. Даже в строчке распространения газеты совершенно серьёзно было написано: Ижевск, Камбарка, Глазов, Ува, Майами.
В офисе было много молодёжи и он разрешал все. Это в редакции «Недели» впервые придумали, как по - новому строить рекламную кампанию и зарабатывать на ней. Журналисты ездили в командировки по районам и занимались откровенным «чёсом», за деньги писали рекламу о людях, которые считали себя бизнесменами. И в офисе редакции была особая атмосфера, не похожая на Дом печати: стикеры, планинги, нарукавники у Вовы, какие - то непонятные названия редакционных должностей. Он умел мотивировать, вдохновлять, креативить. Он был крутым. Я не помню, почему закрылась самая популярная газета Удмуртии, в которой было интересным все: каждый автор, кроссворд, и даже некрологи.
Потом Вова уехал в Москву, где у него все было хорошо или он так рассказывал. На фотографиях в соцсетях - тренажёры, солидный офис в центре столицы, посты о проектах. Но что - то мне подсказывало: фальшивит Вовка, все не так радостно.
Однажды он пришел к нам в Журавейник. Пока мы с ним радовались встрече и весело болтали, зашел странный персонаж, которого я на нашей улице до этого не видела: с клыком, без глаза, прямо как из известной книжки. Зашел, что - то зло спросил, посмотрел на меня, на Вову и ушел.
- Вовочка, я что - то испугалась. А ты?
- А я нет. Знаешь, почему он ушел? Потому что понял, кто стоит за мной.
Про отношения с Богом Вова рассказывал восторженно, иногда как сказку. И никогда не поймешь, говорит он серьезно или нет.
- А когда ты пришел к Богу?
- Когда совсем плохо стало. Когда был много проблем. Я тогда просто упал на колени и стал просить, как могу. И знаешь, все стало выравниваться.
Мы общались по - разному, то взахлеб, а то вдруг молчали оба. Иногда он звонил невпопад: то занятие у меня, то совещание. Я злилась, но потом понимала: раз звонит, значит, плохо ему. "Вовочка, ты звони вечером», - говорила я. Но он все равно звонил, когда нужно было ему и каждый раз сквозь его веселость я чувствовала тоску.
«Знаешь, мне Бог сегодня показал волшебный город. Там белый песок, море, и я иду по пляжу и солнце светит и так хорошо.», - рассказал он однажды. "Вовка, а может быть тебе вернуться в Ижевск? Мы с тобой придумаем что - нибудь вместе. Это ведь вы там в Москве каждый сам за себя. А мы тут держим друг друга за руки и упасть не даем».
Наш последний разговор был плохим. Он позвонил, как обычно не вовремя, я его отругала, Вовка расстроился.
А вчера мы говорили с Вадиком. О том, как Вова жил, что успел сделать. Сегодня молодые журналисты не знают про журналиста Владимира Павлова, да и вспомнят о нем самые близкие, те, кто из прошлого века. Но знать и помнить его обязательно нужно: он был ярким явлением в журналистике нашей республики. А если быть точнее, он был первым. Он многим показал, как можно делать интересную газету: дерзко, на острие, как будто идешь по канату. .
Где ты сейчас, Вовочка? Пусть твоя душа будет в волшебном городе, который ты видел во сне. Царствие небесное. Давай там, ладом.
* Заметки в блогах являются собственностью их авторов, публикация их происходит с их согласия и без купюр, авторская орфография и пунктуация сохранены. Редакция ИА «Сусанин» может не разделять мнения автора.
