В стране все новости - про посадки

Мы живём, под собою не чуя… А вас интересует запах того, что под вами?

В сто первый раз за последние месяцы повторил сегодня в разговоре с человеком, что все новости сегодня — это новости Следственного комитета или судебных органов.
Ну, какие ещё новости? Про увольнение Суркова? Про то, что не так сел самолет ЮТэра? Про наводнение, пожар или нашествие жуков на Москву? Или про беседу Путина и какого-нибудь фурсенко, какова бы ни была его фамилия?
Или новость в том, что Лаврова (на мой взгляд, очень умного человека) заставляют что-то говорить про подсчет голосов на гей- и домохозяйно-ориентированном музыкальном конкурсе? Про очередное «неверотное», и «невозможное» вроде перепутанных на бульваре стихов классиков или фашистсткий танк под «спасибодедузапобеду» муниципального разлива? И прочее, про что @lentaruofficial раньше писала (а теперь уже, подобно Кашину, не трудится  отличать её от пришлого…) «на самом деле да».
В стране — ровно новости про посадки. Собственно, спасибо интернету, больше всего похоже на 30-е, с поправкой на то, что тогда это говорили шёпотом, а сейчас — пишут в твиттер.
Это невероятно, но я не смог вспомнить (я, в силу профессиональной — когда-то — привычки, читающий ВСЁ), что же произошло за последнюю неделю, кроме суда над Толоконниковой (УДО), суда над Навальным (спичекряжи в ассортименте) и — опять же — ассортименте «болотных» дел.
А что ещё? Нет, не ищите  — вспомните. Не можете? Я тоже.
Суркова уволили? А какое это имеет значение? Нет, ну, вы скажите, что в жизни моей старенькой мамы изменится от этого?
Вам не кажется чудовищным это положение вещей?
Я вчера был на показе фильма Елены Погребижской о сиротах. Не о простых сиротах — о тех, кто содержится (а какое ещё слово подобрать?) в «восьмёрке» — в интернате для «дебилов», для тех, кто ещё в состоянии за собой задницу подтереть, но не в состоянии прикинуть, как быстро он доберется до Питера или сколько может стоить такси до вокзала. Такие, типа, «умственно отсталые».
Суть фильма: во-первых, они — люди, дети, и вообще! Во-вторых, эта система — концлагерь.
В фильме это показано с достаточной степенью объективности, без истерик, но и с достаточной степенью откровенности… Многие не заметили определенной рифмы: в одном кадре начальник этого заведения говорит, что он детям «и папа, и мама», а через минуту воспитанник говорит, что маму свою он готов убить…
Так я про реакцию. Аудитория — в шоке. В шоке от увиденного.
Но на сцену выходят чиновники. По внешнему виду — люди.  И вместо очевидного (всё это надо разрушать до основания) начинают петь про то, что «не все такие», и про «прекрасные условия»… При этом — выглядят, как люди…
Отвлёкся. Возвращаюсь.
В стране — тысячи психбольниц, включая детские, тысячи «восьмёрок», где находятся дети, тысячи «пней» (от ПНИ — психоневрологический интернат)… Поверьте, ни в одном из них не соблюдаются, даже в какой-то допустимой мере, права пациентов. Везде они — мусор и говно.
В 1962 году Кен Кинзи публикует роман «One Flew Over the Cuckoo’s Nest» (Пролетая над гнездом кукушки)… Разумеется, читали.
А роман — перевернул западное общество. И не только он. Показал, что, оказывается, за воротами психиатрической клиники есть люди. Живые. Местами — странные, но люди. С болями, радостями и вообще… Понимаете (говорил, по-моему,  Алексей Гезалов на обсуждении просмотра) они, эти дети, всего-навсего отстают от своего возраста: выглядят на 14 лет, а по развитию — на 7, но они же люди! Они понимают доброту, любовь, заботу, тепло — и ненависть, и злость, и всё, что может понимать человек в их (психологическом) возрасте. Им не водить космолёты, и, вероятно, даже не водить машину, но они — вполне человеки!
Поищите новости про этот фильм. А? Есть отклик? Ужаснулось общество? Ответил кто-нибудь из государственных мужей и жен?
Перескочу сразу к главному. А что делать?
Знаете… Жить, словно их нет вообще.
Я — адвокат. Моё существование невозможно без суда. Но что делать, если суда — нет?
С одной стороны — пользоваться теми остатками, которые остались. Вот, вы все (справедливо по большей части) ругаете Басманный суд. Я мало занимаюсь уголовными делами (слава богу, «детские» проблемы в основном разрешаются без уголовщины), но многими — гражданскими спорами.
Знаете, мне нечего предъявить в качестве претензии пяти судьям Басманного суда по гражданским делам, по тем делам, где я участвовал. На их месте, будучи (гипотетически — упаси, господи, от такого) судьёй, я бы действовал также. Мне понятна их позиция. Объяснима.
В каких-то рамках, «заповедниках», загончиках для какой-то категории дел,  они стараются быть честными. Правда. Это видно. И я таким правосудием во всех возможных вариантах — пользуюсь. Получить справедливое решение суда — иногда — можно.
Важная проблема, что это не всегда, не везде, и не по каждому поводу работает (я про  гражданские дела) или не работает вовсе (я про уголовные) — это да.  Но, слушайте, развод у вас сегодня, а не когда будет реформирована судебная система. И лишение родительских прав имеет смысл сегодня, когда ребенку шесть, а не спустя десятилетие, когда и если судебная власть «наладится»….
Теперь про другую сторону проблемы. Если какая-то штуковина не работает — её выбрасывают. Если это автомат не работает (и висит привешенная каким-то доброхотом надпись об этом) — не надо «кормить» его «двушками».
Как там, в армии? Видишь предмет — если он движется, отдай честь, не движется — подними, не может поднять — покрась. Так и тут. Не работает — оставьте в покое.
Не работают органы опеки? В Москве, например, органы опеки на сегодняшний день отчасти отреформированные — «заморозили» в том состояниии,  в каком поймали — часть сегодня в муниципальном подчинении, часть — подразделения «администрации» районов, часть — переданы в соцзащиту, и поди, угадай, какой — где. Я, например, веду список органов опеки Москвы, и все время мониторю: вы ещё — или уже, и непростое это занятие…
Так вот, не работают органы опеки — что делать? Ничего не делать. Не пользоваться. Пытаться решить вопрос так, чтобы не пользоваться этими ребятами.
Пытаться договариваться между родителями о воспитании детей как-нибудь без них. Например, стараться не трогать их, если вы — усыновитель. Усыновили — и всё, не надо вам это знакомство. Ах, вы опекун… Усыновлять. И забыть про этих чудесных «тётушек»…
Не работает полиция? А зачем вам туда обращаться? Нет, ну, зачем? Получить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела? А…
Нет здравоохранения? В России?
Нет образования? Государственного?
Нет… Ничего, чёрт возьми, нет. Всё, за что должно отвечать государство — чудовищно, обло, озорно, стозевно и лайяй…
Вообще, при таких «раскладах» на предстоящих выборах должно быть полное «прокатилово» партии, которая хоть чуток замаралась во власти (включая всякого рода карманно-системные оппозиции). Но у нас выборов нет.
И?
Будьте честными. Делайте, что должно — и будь, что будет.
Только, пожалуйста, возьмите из детского дома одного (больше — не надо) сироту.  Потому, что есть на свете абсолютное зло, которое, как ни крути — уничтожать надо нам с вами. И — вы даже не представляете, насколько это здорово, что для уничтожения этого зла надо просто полюбить. Одного ребенка. По одному. Каждому.
Слабо?

Источник: zharov.info