расшифровка последнего эфира на финам ФМ, много букв но вдруг кому интересно
ГЕЛЬМАН: Во-первых, язык. Одна из главных проблем – это то, что публика, неискушенная публика не различает художественный язык. Например, когда в фильме «Чапаев» показывают Эйзенштейна, значит, люди сидят в кинотеатре, на них едет паровоз, и они разбегаются. Они не различают, что это кино, а не реальный паровоз, и им кажется, что он их сейчас раздавит, и они разбегаются из кинотеатра.
МЕДВЕДЕВ: Это Люмьер вы имеете в виду, «Прибытие поезда», да.
ГЕЛЬМАН: Да, да. И у нас очень часто происходит то же самое. Воспринимают боль как проблему, а не болезнь. Язык художника очень часто, кстати, иногда сознательно, имитирует жизнь. Ну, вот самый такой характерный пример из
моей практики, хотя их было много. Художник Илья Чичкан, украинский художник, один из лучших, приехал. Я его пригласил сделать выставку. Он долго думал, походил по Арбату и там обнаружил киоск продавца орденами. Ну, там сверху фальшивые такие медальки, а внизу настоящие. И рекламировал этот бизнес он обезьянкой, одетой во френч с медальками. И вот, значит... Это была, кстати, первая выставка Чичкана...
МЕДВЕДЕВ: Какой год? Ну, 90-е еще, да?
ГЕЛЬМАН: Ну да, да, 1999 год. Это была первая выставка Чичкана с обезьянами. Он сделал психологические портреты обезьян в разных френчах – американский, английский, арабский, военных этих самых. Такая выставка. И притащил вот этого человека, потому что портрет его обезьяны он тоже сделал в этом френче, в сталинском таком, на выставку. Прошла выставка. Пять лет этот киоск стоял, люди проходили и никто не замечал. Ну, стоит на Арбате, вот здесь продают матрешки, а здесь продают ордена. Но после этой выставки что-то попадает в Сеть, фотографии попадают в Сеть – начинаются угрозы, угрозы мне и Чичкану: «Как вы смели одеть френч на обезьяну? Вы сволочи, вы ненавидите наш народ». Агрессия идет не на явление, потому что... Я считаю, что этот человек, он занимался торговлей орденами, он, конечно, сволочь, но, в принципе, явление, что у нас бедные ветераны, которые вынуждены торговать своими наградами...
МЕДВЕДЕВ: Вся Берлинская стена – сплошь продажа орденов, эти киоски.
ГЕЛЬМАН: Вместо этого вся агрессия идет на галериста и на художника. В этом есть проблема. Почему? Потому что они не различили язык. Если они смотрят в кино, где один актер убивает другого актера – они понимают уже, что это актер, и что это не кровь, а клюквенный сок. А вот в искусстве еще не понимают, еще нет вот этого опыта смотрения.
целый час говорили, там много чего
Читать полностью: http://finam.fm/archive-view/7158/
Источник: http://maratguelman.livejournal.com/3088467.html
* Заметки в блогах являются собственностью их авторов, публикация их происходит с их согласия и без купюр, авторская орфография и пунктуация сохранены. Редакция ИА «Сусанин» может не разделять мнения автора.
ГЕЛЬМАН: Во-первых, язык. Одна из главных проблем – это то, что публика, неискушенная публика не различает художественный язык. Например, когда в фильме «Чапаев» показывают Эйзенштейна, значит, люди сидят в кинотеатре, на них едет паровоз, и они разбегаются. Они не различают, что это кино, а не реальный паровоз, и им кажется, что он их сейчас раздавит, и они разбегаются из кинотеатра.
МЕДВЕДЕВ: Это Люмьер вы имеете в виду, «Прибытие поезда», да.
ГЕЛЬМАН: Да, да. И у нас очень часто происходит то же самое. Воспринимают боль как проблему, а не болезнь. Язык художника очень часто, кстати, иногда сознательно, имитирует жизнь. Ну, вот самый такой характерный пример из
моей практики, хотя их было много. Художник Илья Чичкан, украинский художник, один из лучших, приехал. Я его пригласил сделать выставку. Он долго думал, походил по Арбату и там обнаружил киоск продавца орденами. Ну, там сверху фальшивые такие медальки, а внизу настоящие. И рекламировал этот бизнес он обезьянкой, одетой во френч с медальками. И вот, значит... Это была, кстати, первая выставка Чичкана...
МЕДВЕДЕВ: Какой год? Ну, 90-е еще, да?
ГЕЛЬМАН: Ну да, да, 1999 год. Это была первая выставка Чичкана с обезьянами. Он сделал психологические портреты обезьян в разных френчах – американский, английский, арабский, военных этих самых. Такая выставка. И притащил вот этого человека, потому что портрет его обезьяны он тоже сделал в этом френче, в сталинском таком, на выставку. Прошла выставка. Пять лет этот киоск стоял, люди проходили и никто не замечал. Ну, стоит на Арбате, вот здесь продают матрешки, а здесь продают ордена. Но после этой выставки что-то попадает в Сеть, фотографии попадают в Сеть – начинаются угрозы, угрозы мне и Чичкану: «Как вы смели одеть френч на обезьяну? Вы сволочи, вы ненавидите наш народ». Агрессия идет не на явление, потому что... Я считаю, что этот человек, он занимался торговлей орденами, он, конечно, сволочь, но, в принципе, явление, что у нас бедные ветераны, которые вынуждены торговать своими наградами...
МЕДВЕДЕВ: Вся Берлинская стена – сплошь продажа орденов, эти киоски.
ГЕЛЬМАН: Вместо этого вся агрессия идет на галериста и на художника. В этом есть проблема. Почему? Потому что они не различили язык. Если они смотрят в кино, где один актер убивает другого актера – они понимают уже, что это актер, и что это не кровь, а клюквенный сок. А вот в искусстве еще не понимают, еще нет вот этого опыта смотрения.
целый час говорили, там много чего
Читать полностью: http://finam.fm/archive-view/7158/
Источник: http://maratguelman.livejournal.com/3088467.html
* Заметки в блогах являются собственностью их авторов, публикация их происходит с их согласия и без купюр, авторская орфография и пунктуация сохранены. Редакция ИА «Сусанин» может не разделять мнения автора.
