Удмуртское в фейсбуке летом 2013ого

Главным летним событием в удмуртской культурной жизни можно назвать, конечно же, Республиканский Гербер, прошедший в Алнашах. Но в ижевско-удмуртском сегменте фейсбука об этом расскажут пара ссылок от официального аккаунта главной удмуртскоязычной газетки Удмурт Дунне. И всё.

Но на фейсбуке про удмуртское говорят. Летняя удмуртская тема сконцентрирована в фейсбуке вокруг одной темы: «сбор денег на издание CD «Бубби Гуръёс», инициированная студией грамзаписи «Кама рекордз».

Этот текст – не обсуждение крутости мероприятия, она безусловна. И самое главное, что так же не обсуждается – это достигнутый результат. На данный момент собрано 47 с копейками тыщи из заявленных как необходимые 40 000. Попробую зафиксировать те моменты, которые породил сам процесс  этой краудфандинговой акции. Зафиксировать голословно, не очень грамотно и опираясь лишь на публикации, сделанные в открытом доступе.

Момент первый – личностный. Лидеру проекта Александру Юминову, до этого проекта действовавшего в сети почти в одиночку, удалось заинтересовать проектом «Бобья Уча Контемпо» двух активных фейсбушников: Артема Тараненко и Валерия Кудинова. Те, в свою очередь, привлекли персонажа под ником «Алиса Волкова». Тараненко и Кудинов стали  pr-волонтерами проекта, основной деятельностью которых стал ежедневный тематический спам на ижевско-удмуртских-финоугорских ресурсах, призывающий подключится к акции и вложить в проект деньги «ктосколькоможет». Основной мессадж спам-акции был «помоги спасти кусочек традиции!» Алиса Волкова инициировала создание сетевого фан-клуба, результатом работы которого сталимилые фотокарточки-мотиваторы.

Момент второй. После старта акции волонтеры задались резонным вопросом: а почему в акции до сих пор не участвуют так называемые активисты удмуртского движения, среди которых в их списке на первом месте почему-то оказался я. Еще один участник, которого также наблюдатели причисляют к касте активистов – Алексей Шкляев – активно включился в проект, вложил сколько то денег и, благодаря своему привычному состоянию быть не просто сторонним наблюдателем, начал делать предложения по реализации проекта, одно из которых – просьба опубликовать аудиоматериалы, записанные в рамках проекта, под открытой лицензией «Креатив Коммонс». Что же касается меня, то занимаясь какими-то своими делами вне города и, до 7 июля не имея возможности пребывания в интернете, с чувством глубокого удивления обнаружил несколько упоминаний о себе и инициированных мной проектах. Так, в частности, жесткой критике были подвергнуты высказывание в курируемом мною ВК-паблике Юмшан57 касательно участника проекта - французского композитора Кристофера Арфана, факт цитирования в блоге  Юмшан57 нелестных комментариев на ролик с записью выступления учащихся ДШИ2,  а также использование околосексуальной темы на одной из удмуртских вечеринок.

Из-за неучастия в проекте ряда удмуртских активистов, имена которых более-менее на слуху, авторы сделали вывод, что все удмуртские активисты способны только болтать, а когда доходит до реального дела – то мы все в кусты. Действительно, в списке  спонсоров проекта очень мало имен, которые постоянный наблюдатель за удмуртской жизнью мог бы отнести к действующим активистам. Почему я не вложил деньги в этот проект? Все банально и просто. Вначале чувство ответственности заставляло меня сделать вложение. Но, по мере того, как я все больше и больше узнавал о себе, какой же я, цитирую волонтера Кудинова «мудак», чувство любопытства победило чувство ответственности и мне стало интересней узнать о себе и всех активистах всю остальную жестокую правду, чем положить 1000 руб. на издание диска. Очень редко можно услышать оценочные суждения об удмуртской движухе, поэтому и к  дискуссиям, возникаемым в рамках обсуждения акции сбора денег, отношусь как к имеющим культурологическое значение. В этом месте придирчивый волонтер Тараненко, например, может резонно возразить, что можно было б удовлетворить и чувство любопытства и чувство ответственности, сделав вклад от анонимного лица или же от третьих лиц и будет прав. Но к этому времени, у меня появились вопросы об эффективности и целесообразности такого шага, как сбор денег на диск при всегда имеющейся альтернативе создания бесплатного сетевого приложения к проекту, где могли бы быть опубликованы все проектные и дополнительные внепроектные материалы.  Руководитель проекта ответил что это не мое дело, вначале создай сам, а потом делай хоть 168 сетевых приложений. Ну примерно так. Этот мой вопрос несколько пересекался с предложением Алексея Шкляева об использовании в трансляции результатов проекта положений об открытой лицензии, на что ему было сказано примерно так же. Вообщем-то понятная позиция: это наш проект и делаем что хотим и так как считаем нужным. Я бы тоже так отвечал. Но данный ответ растолковал еще и как проявление двойного стандарта: помогаем сохранению традиции, но избегаем открытого  транслирования  традиции. 

Отмечу также, что стремление к сотрудничеству, к которому призывают активисты бобьяучинского проекта вряд ли будут услышаны. Намного конструктивнее рассматривать эту ситуацию как зарождение своего рода конкуренции на удмуртском социально-культурном поле. Сквозь призму конкуретной борьбы за кредит доверия  потребителей удмуртской и проудмуртской информации, продуктов и услуг измерение вклада в удмуртскую культуру от той или иной активной группы может выглядеть естественней, а не просто как "меряние пиписьками".

***

Из всей этой суматохи вырисовывается вот такая картина. Сегодня в Бобье- уче командой Александра Юминова пишется как бы рецепт выхода удмуртской деревни из кризисного постаграрного состояния: проект направлен на изменение качества жизни на отдельно взятой деревенской территории. Называется это все вырабатыванием системного подхода, который может использоваться в любом деревенском поселении уже без участия авторов проекта. В качестве инструментов для изменения предлагается более эффективное использование культурных институтов, функционирующих в деревне, чем это происходит сейчас. При этом, чем уникальней  институт – тем больше шансов на успех (в бобья уче им признан известный ансамбль гармонисток и ему присвоено звание артефакта). Далее в рецепте: необходимо придать проекту статус международного. Для этого нужно обязательно пригласить иностранца и попросить его написать симфонию, картину, рассказ, поэму, песню – неважно что. Главное, чтоб этот иностранец потом привез еще иностранцев и те замутили бы что то иностранное в деревне. После этого в деревню нужно привезти кого-то из столицы, чтобы они пофоткали и поснимали в деревне всех, начиная с алкоголиков и собачек и заканчивая наличниками и сакральными бабушками. Естественно, для проведения всех этих мероприятий нужны деньги, авторы проекта предлагают  участвовать в грантовых программах, например. Ну или надеяться на случайные связи.

Случайность вообще играет важную роль в проекте. Самая главная фишка – это случайно сделать то, что не запланировано проектом, а потом бросить клич: люди, мы случайно кое что сделали, если вам это надо, скиньтесь по рублю, мы это в красивой упаковке это вам и всем желающим вручим. Говорить это надо как можно чаще, половина из тех, кто это будет слышать пошлет вас на йух, но половина то рублик даст. Здесь есть еще одна прелесть – пока вы будете искать деньги, вы сами можете беззастенчиво и, прикрываясь поэтикой высоких слов о необходимости сохранять традиции, посылать на ерх всех, кого захотите, в особенности тех, кто говорил об этом до вас.

В результате использования всех пунктов этого рецепта, почти в каждой удмуртской деревне могут произойти качественные изменения. А что такое качественные изменения в деревне – вообще то ответ на этот вопрос должен найти каждый сам для себя. Но, это не газ и не водопровод, и боже упаси, конечно же не «туалетвдоме». Нет. Качество жизни измеряется радостью в глазах трезвых мужиков, спешащих после своих тракторов и комбайнов на репетиции в деревенском театре, смехом деревенских детей, которых веселит картинка, нарисованная на деревенском заборе художником-самоучкой, песнями бабушек на лавочке под листвой черемухи в сопровождении мычания, блеяния, тявкания и других деревенских звуков… 

Я бы хотел жить в такой деревне.