В жаркий будний летний день в поселке тихо, только мухи жужжат. Мы с отцом Димитрием идем по заросшей тропинке к главным воротам приюта. Одноэтажное деревянное здание из толстых бревен, крепкое даже на первый взгляд, раньше принадлежало местной школе. Над входом дата постройки - 1953 год.

«Школа отсюда давно переехала в новое здание, а это стояло заброшенным. Церкви выделили здесь одно помещение под храм. Когда я приехал в 2002 году, тут все разваливалось - окна заколочены, на чердаки галки себе приют устроили, с потолка мусор сыплется. С Божьей помощью, постепенно все сделали», - рассказывает отец Димитрий с улыбкой. Он вообще часто улыбается и смеется, и от этого невеселые, в общем-то, рассказы о жизни приюта становятся как-то светлее.

В 2006 году местная больница пережила оптимизацию. Под нее попали и так называемые "социальные" палаты, в которых лежали одинокие старики. Деть их было некуда, и соцслужба предложила отцу Димитрию взять их под свое попечение.

Сейчас в приюте живёт сорок человек, пятнадцать из них - лежачие. Ухаживают за ними около десяти сотрудников-волонтеров - кроме отца Димитрия и его супруги, матушки Ольги, здесь трудятся несколько нянечек, сторож, поварихи, уборщица. Работают в основном женщины, они же берут на себя заботы по кормлению и поддержанию стариков в чистоте.

Заходим внутрь. В доме удивительно чисто, нет никакого свойственного подобным местам специфического запаха. В светлом просторном холле бывшей школы несколько постояльцев смотрят телевизор.

Юра - долгожитель приюта, он живет здесь с самого начала. Сам из Сарапула, работал охранником, но попал в беду - лишился ног. Приютил его отец Димитрий. Конечно, люди оказываются в приюте не от хорошей жизни. Кого-то, как парализованную старушку Марию Прокофьевну, привезли сюда родственники, у которых нет возможности ухаживать за ней. Кто-то приходит сам, оставшись без жилья и семьи. Серафима Дементьева уехала из Ижевска в деревню к брату, но тот вскоре умер, а она оказалась на улице. Попросилась в приют. Без дела не сидит - вяжет салфетки, помогает ухаживать за лежачими.

– Сложно вам здесь работать? - спрашиваю у санитарки Веры Давлетшиной.
– Да что вы, - машет она рукой. - Я в больнице 15 лет проработала, привычная. И с бабушками мне нравится. Своих-то родителей нет давно, вот, за чужими ухаживаю. Всякое бывает, конечно, надо ко всему подход иметь.

Существует приют уже десять лет исключительно на благотворительные средства. С проживающих берут только за питание и уход - по 500 рублей в день из пенсии. Те, у кого пенсия ниже, платят меньше. Средства на все остальное - коммунальные расходы, лекарства, подгузники для лежачих стариков, оборудование, мебель - отцу Димитрию приходится искать самому. Ни государство, ни церковь ему в этом не помогают. Самая большая проблема, рассказывает он, - с подгузниками. В день их уходит по две пачки, а стоят они недешево.

Деревянное здание дома милосердия не раз уже вызывало нарекания у пожарных - учебную эвакуацию приходится проводить регулярно. Поэтому сейчас отец Димитрий собирается расширяться - местная больница отдала приюту в аренду половину своего первого этажа. Здесь будет отделение для лежачих больных, на 25 мест. Пока идет ремонт, но уже вскоре потребуются кровати, стиральная машина, плита, водонагреватель, постельное белье.

Уже собираясь уезжать, решаюсь спросить у отца Димитрия, не жалеет ли он, что жизнь его сложилась таким образом?

«Нет, не жалею, - улыбается он. - Крест нелегкий, но я там, где мне должно быть».