В интервью с режиссёром ижевского театра «Птица» Светланой Шанской о настоящем и будущем театральной сцены.
Всемирный день театра отмечается 27 марта под девизом «Театр как средство взаимопонимания и укрепления мира между народами». Ровно 30 лет в Ижевске существует театр-студия «Птица», он появился 1 марта 1988 года. В интервью с режиссёром театра Светланой Шанской корреспондент «Сусанина» Дмитрий Стрелков узнал, чем живёт «Птица» и что тревожит обладателей гран-при российских и международных фестивалей.
Начало полёта
— Светлана Георгиевна, с чего начался ваш театр?
— Театр появился ровно 30 лет назад, 1 марта 1988 года. В этот день я пришла в школу №72, устав от поиска в учреждениях культуры города.
В Ижевск меня направили по распределению после окончания Казанского государственного университета культуры и искусств по специальности режиссёр любительского театра. Я работала в ДК «Восточный». Но пока была на гастролях с театром «Молодой человек» (тогда он назывался «Ижмехсмех»), ДК закрыли на ремонт. Прихожу на работу после гастролей, а он «на клюшку» закрыт. А тогда молодого специалиста вообще не имели права увольнять. Сделали это задним числом. Это было время, когда всё разрушилось. Когда никакая система уже не работала.
И я две недели каждый день ходила во все дома культуры, во все кружки, и предлагала себя как режиссёр. Никому была не нужна. И потом лежу я в субботу, 1 марта, в общежитии, смотрю в окошко, а напротив — школа. Думаю, чего лежать, нужно собрать все силы после отказов и снова попробовать. Пришла и спросила: вам нужен педагог вести историю искусств или, может быть, вам нужен режиссёр? Они говорят: да, нужно и то, и другое. Меня взяли, создали все условия, отдали весь актовый зал со всеми подсобными помещениями. «Делайте, что хотите, только Ленина на стене на завешивайте». А у меня Островский! Как можно Ленина не завесить? Комсорг говорит: «Ни за что, никогда, только через мой труп!». Но мы всё-таки купили холст и завесили Ленина. Так вот мы начали.
— В чём уникальность вашего театра?
— Уникальность наша в том, что все те ребята из школы пришли со мной сюда на нынешнюю площадку, и до сих пор со мной. У них несколько образований, несколько профессий, но театр — одно из направлений их активной жизненной деятельности, и мозговой тоже.
— Сколько людей прошло через ваш театр?
— Я не считаю, сколько людей прошло через театр. Считаю, сколько осталось. Бывает, пришёл человек на месяц и ушёл. Мы его даже не запоминаем. Раньше как-то всех помнила. А сейчас у нас столько групп, что я не могу запомнить и отдаю свои детские группы своим «детям». И из этих групп к нам поступают прекрасные, уже подготовленные кадры. Фактически у нас нет набора. Когда освобождается место, мы туда набираем. Когда 1 марта 2018 года был юбилей, я посчитала, что на сцене нас было около 100 человек.
Из чего состоит театр? Есть младшие группы, они самые многочисленные, их четыре. Есть основная труппа. Есть ещё новенькие студийцы; это взрослые люди, которые просто пришли во взрослом состоянии, от 18 лет и старше. Ещё у нас есть инклюзивный театр. В нём 20 человек детей и их родителей.
Позиционирую театр как универсальный. Потому что у нас и детские спектакли, и «18+», и для семейного просмотра. Я работала и со студентами, и с народными артистками. У нас есть профессионалы, которые приезжают играть. Позиционирую «Птицу» как авторский, поисковый театр. Потому что мы никогда не делаем то же самое. Всё время пытаемся перешагнуть. Мы ставили, например, музыкальный спектакль. Теперь пробуем пластический — то, чего мы до этого никогда не делали. Например, погружаемся в буто — современный японский танец. Или устраивали игровой спектакль со зрителями, где они уже сами играют. Или делаем уличный спектакль. Всё время куда-то уходим.
У нас есть группа ребят, которая садится и думает. Даёт добро на всё. Например, сейчас мы делаем «Вия». Я уже пятый вариант сценария написала. Но для этого надо было вместе попробовать что-то новое, что-то старое и… отказаться от этого.
Театр как семья
Сегодня театр «Птица» официально является частью одного из девяти структурных подразделений, входящих в муниципальную бюджетную организацию дополнительного образования «Центр клубов «Мегаполис» (МБ ОДО ЦК «Мегаполис»). Он в свою очередь входит в Управление по делам молодёжи администрации Ижевска. Информация на городском портале гласит, что здесь занятия проводятся по авторской программе и имеют универсальное значение в воспитании и самовоспитании личности в творческом коллективе, где каждый может найти любимое занятие и быть лидером в выбранном им деле. На базе «Птицы» работает инклюзивный театр, в котором играют дети с ограниченными возможностями и их родители.
Кто же приходит играть в этот театр? Актриса театра Азалия Шварц дала такой ответ: «К нам приходят люди, которые ищут чего-то нового и не готовы останавливаться в развитии. Наш театр выращивает людей. Вот смотрите, девочки пришли, они уже тётеньки, но иногда они всё ещё как девочки. Такое, что-то семейное, как гнездо у птиц».
Режиссёр театра отметила, что это выдвигаемое требование к актёрам — постоянное саморазвитие и коллективное воспитание.
— Да они всё время как девочки. К ним обращаются просто по имени без отчества. Хотя им, оказывается… я всегда думала, что им 30, а оказывается — нет, побольше. Но они всё равно прекрасно выглядят. Даже журналисты писали, что наши актрисы «бессовестно красивые». И в профессиональных театрах нет таких актрис, как у нас. Я люблю, когда на сцене красивые люди, это и зрителям приятно. При этом они ещё умные и понимающие, для чего им это надо. Ведь они «бросают» свою работу, семью, свидания и приходят сюда. Я чувствую такую ответственность перед ними и благодарность, потому что без актёров нет режиссёра. Это же зависимая профессия.
«Лично для меня это какая-то духовная потребность, — говорит о своём желании приходить в театр Азалия Шварц. — А иногда даже физическая, просто даже подвигаться так, как не двигаются «училки» истории, которой я являюсь в обычной жизни. Мы занимаемся йогой, танцами и вокалом. А в вокале, оказывается, и тело участвует. До занятий даже об этом не подозревала. Ещё и память улучшается — столько текстов-то запомнить. Ещё мне нравится путешествовать. В Ижевске всем показали, а потом со своим творчеством едем в другой город или страну».
— Как обстоят дела с гастролями и выездами за пределы Ижевска?
— Была театральная академия в Германии, куда нас пригласили участвовать, — говорит режиссёр Светлана Шанская. — Нам создали все условия для театрального образования. А так, бывает, что выезжаем по пять раз в год. Бывают летние гастроли, начиная с острова Свияжск, Сарапула и Воткинска. Зовут-то нас везде, фестивалей очень много — 300 штук в год. Но они чаще всего коммерческие, на них собирают деньги, на которые можно купить любой диплом. Мы на такие не ездим никогда. Едем туда, где оплачивают питание-проживание, или где собираются хорошие коллективы и жюри. Или вообще едем туда, где мы никогда не были. Чаще всего выбираем что-то новенькое, чтобы увидеть город, увидеть людей и себя показать. У нас очень много друзей из других городов.
К нам даже приезжают на спектакли из других стран. Бывает так, что уроженцы Ижевска, живущие за рубежом, приезжая на родину, сразу идут к нам. И друзей своих привозят из других стран. У нас были японцы, испанцы, французы, американцы. С ними мы разучивали песню «Самара-городок». Мы пели «Ах, Самара-городок, беспокой…», а американцы подхватывали «…ай-я-йа».
— Чего не хватает сегодня театру?
— Надёжности какой-то. Мир вокруг такой безумный, такой нелепый. Хочется, чтобы эти нелепости от нас как-то уже отошли. Хочется большей самостоятельности, когда не приходят бесконечные проверки, заглядывающие в журналы. Когда не спрашивают у нас: «Кто эти люди, что у вас на стене висят, и почему они тут висят? Что такое театр, и почему у вас тут вообще театр?»
Нам всё время приходится доказывать, что мы — театр. Что сюда зрители приходят, билеты покупают. Но проверяющие считают, что мы «набиваем карманы на муниципальных площадях». При этом театру никакой помощи, кроме прибыли с продажи билетов, нет. Ведь мы ещё и платим за аренду всех площадей, и за коммунальные услуги.
Главное, чтоб нам не мешали. Мы готовы и дальше также существовать на трёх ставках, работать с кучей народа, с инклюзивным театром, лишь бы не мешали. И когда я благодарю своё бывшее начальство за то, что нам не мешали, некоторым это очень не нравится: «Как же так? Вы должны благодарить за то, что вам давали возможность и платили зарплату». Ну, да. Ну, спасибо. Платили… Зарплата у меня была 13 тысяч. Спасибо, что не впроголодь.
Быт и бытийность
В сентябре 2017 года прокуратура и администрация Ижевска начали проверки деятельности «Птицы». Тогда даже встал вопрос о возможной потере помещения, в котором создают искусство артисты. В октябре администрация Ижевска начала проработку вопроса о переводе театра в статус муниципального. Но до весны 2018 года студия «Птица» так и пребывала в статусе клуба в составе МБ ОДО ЦК «Мегаполис».
— С помещением успокоилось?
— Нет, не успокоилось. Нам обещают, что всё-таки нас выведут летом на торги и пустят в свободное плавание. Есть варианты такого плавания, которые нам очень подойдут. Например, попечительский совет и спонсоры, которые будут платить хотя бы зарплату. А всё остальное мы будем делать так же, как сейчас. Три ставки всего. Это смешно-о-о. Мы на них делаем городу театр. То, что делает в профессиональных театрах штат в 140 человек.
— Что это за три ставки, которые формируют именитый театр?
— Режиссёр, администратор и уборщица. Поэтому хочется какой-то надёжности. К нам приходят с проверкой в 12 часов дня и спрашивают: где дети? Никто же не приходит в школу с проверкой в семь вечера, когда у нас тут полно людей.
Давайте не будем о грустном. Вот у нас новый директор, хороший мужчина — Андрей Сергеевич Коломоец (руководитель «Мегаполиса» — прим.ред.). Он пришёл из спорта. А когда человек занимается чем-то таким нормальным, а не в бухгалтерии или профкоме до этого сидел, он всё понимает. Уже вошёл в курс дела и помогает нам, как может. Но опять эти проверки...
— Насколько проверки мешают работе?
— Когда совершается насилие и заставляют что-то делать, организм сопротивляется. Мой мозг свободного художника сразу начинает сопротивляться, даже если это просто — сыграть спектакль по указанию начальства.
Мы месяц делали спектакль особенный для трудных подростков. А в итоге их просто не привели. Нагнали педагогов с кучкой маленьких детей. Для меня это какое-то необыкновенное насилие, когда вторгаются в мой с трудом выстроенный график.
26 марта администрация Ижевска всё же приняла решение объявить торги и отправить театр в свободное плавание. Управление по делам молодёжи обещает, что они нам помогут составить все бумаги. Но сколько мы продержимся сами — не знаю. Затянем пояса, будем собирать по добрым людям, видимо.
Надежда на продолжение полёта
В субботу, 24 марта, прошла сдача нового спектакля «На самом краю земли». На премьере присутствовал и автор пьесы Алекс Бьёрклунд, оставивший отзыв: «Увидел свою пьесу! Я безумно рад и счастлив! Я уверен, что продолжите своё огромное и непростое дело! Это не должно исчезнуть. Я Вас благодарю».
— Какие мечты сегодня есть у режиссёра?
— Мечтаю, чтобы пришли такие люди, которые могут изменить что-то и помочь нам. После ремонта, проведённого «Мастерской ЧУ», прошло три года. А всё ещё это пространство даёт воздух, жизнь. На самом деле, этот ремонт вдохнул новую жизнь. Пришли даже зрители по-другому. Ради них всё это и делалось. Раньше в нашем полу застревали каблуки у женщин, теперь все ходят и разглядывают, говоря, как же тут здорово. Мы стали востребованы, благодаря и этому тоже. Хочется, чтобы что-то такое вновь произошло. Какие-то чудеса!
Также хочется, чтобы были написаны новые пьесы, чтобы актёры были счастливы и здоровы. Чтоб у них хватало времени приходить в театр. И на тренинги тоже. Чтобы на спектакле попасть не впросак, а в точку. Это такая еженедельная работа над собой. Надо постоянно держать себя в тонусе и развиваться.
